им и себе - хардкором по мозгам,
бешенным криком по постылым дворам,
по скамейкам, отсиженным тысячей их -
условно числищимися в живых.
за то, что посмели успокоиться здесь,
за то, что не слышите грохот и резь,
за то, что вы - самки, а вы - не самцы,
за то, что вас можно схватить под уздцы
и вести, словно скот, к прогнившей воде.
за то, что вы сами не знаете, где
должны быть и даже не рветесь искать,
за то, что вас тонны, охапища, рать,
что вас миллионами можно считать
и что ойкумена - тарелки края
за то, что такая же - я.
бешенным криком по постылым дворам,
по скамейкам, отсиженным тысячей их -
условно числищимися в живых.
за то, что посмели успокоиться здесь,
за то, что не слышите грохот и резь,
за то, что вы - самки, а вы - не самцы,
за то, что вас можно схватить под уздцы
и вести, словно скот, к прогнившей воде.
за то, что вы сами не знаете, где
должны быть и даже не рветесь искать,
за то, что вас тонны, охапища, рать,
что вас миллионами можно считать
и что ойкумена - тарелки края
за то, что такая же - я.