сегодня воздух почему-то украденный с моря,
пахнет временем и духотой.
мы сгущаемся к ночи;
и разве опишешь, как дождь унисонит с листвой?
мы на пьяную голову громче и чище:
так на дно оседают примеси.
и оно никуда изнутри не уходило.
да и как? не вдави, не вынеси.
знаешь, небо постелили над моим подоконником
серо-лилово-синее.
я сижу, ворую ночные запахи
и словами черкаю линии.
а ты, если не знала, имей в виду:
твои глаза блестят отражениями,
а я бы часами еще смотрела
за несуразными твоими движениями.
на крыше соседней молчит триколор,
а на свердлова машина поливальная.
три на часах. ты, наверное, во двор
курить и смотреть на дальние.
от нас июнь ускользает на цыпочках,
у тебя завалы и сессия.
оно бессовестно убегает из рук
и оставляет записки песнями.
а помнишь, какие зеленые там,
и синющее, кожу солонящее?
кому-то блестючей, дороже, а нам -
только настоящее.
пахнет временем и духотой.
мы сгущаемся к ночи;
и разве опишешь, как дождь унисонит с листвой?
мы на пьяную голову громче и чище:
так на дно оседают примеси.
и оно никуда изнутри не уходило.
да и как? не вдави, не вынеси.
знаешь, небо постелили над моим подоконником
серо-лилово-синее.
я сижу, ворую ночные запахи
и словами черкаю линии.
а ты, если не знала, имей в виду:
твои глаза блестят отражениями,
а я бы часами еще смотрела
за несуразными твоими движениями.
на крыше соседней молчит триколор,
а на свердлова машина поливальная.
три на часах. ты, наверное, во двор
курить и смотреть на дальние.
от нас июнь ускользает на цыпочках,
у тебя завалы и сессия.
оно бессовестно убегает из рук
и оставляет записки песнями.
а помнишь, какие зеленые там,
и синющее, кожу солонящее?
кому-то блестючей, дороже, а нам -
только настоящее.
я просто перечитала пять раз подряд)
хочется это вслух)
так что прямо так знакомо душе