снова тянет распасться на атомы
быть клеткой дерева, асфальта, тела
глаза осыпаются вниз гранатами:
здесь нет ни выхода, ни предела

отравиться слюной, захлебнуться в луже
ослепнуть, увидев в зеркале тьму
у луны застыла гримаса ужаса -
и я, кажется, чувствую, почему

---

голосов в голове стало слишком много -
все равно что базар или прокуренный клуб
какое-то важное, кажется, слово
отвыкло от моих губ

головы свесили сухие цветы
на полке, а я отметаю лишнее

(строчка, в которой проскользнешь ты,
не должна быть в конце четверостишия)

---

овечки

утром надвое бьется тарелка -
трещина четкой пограничной чертой,
неравные части. все та же белка
прыгает сквозь вентиляторный вой

наконец, понятно. и вся безысходность -
защита, как толща коры у земли
тошнота неизбежно подходит к горлу
от всех разговоров на тему любви

и это смешно, смешно до мурашек,
что нету сомнений, неразгаданных тайн
но, чтобы спокойней, засыпаю, как раньше:
eighty seven, eighty eight, eighty nine...

---

ничего не случится. такое дело,
утопии не доживают и до луны
перегорело. и третьи лица
бросают тени с изнаночной стороны

больше нет вопросов, tabula rasa
смотрела сегодня на снег, на звезды - и что?
соленый воздух, пустырь. я ложусь на трассу
рисованной разделительной полосой,
и опять ничто. перья облетают,
голая, измусоленная зима

от шагов на землю бежит орнамент,
за спиной друг в друга вросли дома.

---

кошкам

кошка лежит на полке,
будто не знаю, сколько
здесь уже пролежала.
вечно, почти как вещь.
вот оно, одеяло,
шерстяное и колкое,
устроиться б рядом, надолго,
так же спокойно лечь -
проспать всю весну, и лето бы,
пока там вороны бегают,
и дети творят флотилии
в косую линейку и клеть.
пока водяные лилии
плывут по болотам, гретые
солнцем, землей и вЕтрами -
все равно не успеть.
жду вечера, облегчения,
оранжевых ламп и холода,
а снег бежит по течению
улиц, отсюда прочь.
из этой страны и города,
от этого настроения,
завышенного и гордого,
чтобы не занемочь.
за нитку закаты вытянут,
цветные и слишком поздние,
и льдинки влажными гроздьями,
с окнами наравне.
назначены встречи с ливнями,
а вы, пушистые, сытые,
какие же вы счастливые -
целую жизнь во сне.

@темы: потоком

---

и скоро следующий апрель,
опять слезящийся устало,
черкнет ботинком параллель
по земляному покрывалу

в секунду вспомнятся стихи,
что сожжены, и те, что живы,
вздохнет течение реки
в такт колыханью львиной гривы

и будет грустно и смешно
от сердца, выпавшего в лужу,
когда его через окно
подвала кто-то обнаружит

---

луна тонет в крыше соседнего дома,
гасит торшеры и ночники
есть все, что нужно, есть все, что кроме
последней, написанной в ритм строки
как если бы солнце взошло ровно в полночь
как если бы в косу вплели кору
лучшее средство и лучшая помощь -
в листьях, несущихся по ветру
в забытой почти что на год капели
ты знаешь. теперь не буди никого
весна проверяется только на деле.
осталось всего-то...всего.

---

отклик, открик раздается с опозданием на час
расписание рассветов чьим-то пальцем на стекле
дома - прятаться от снега? пыли? от немытых глаз?
время в кружке застывает, превращается в желе

девять жизней мы растратим на гармонию и ложь
блики на эмали фото. под окном гремят колеса
ангелы зевают в небо, из-за крыльев смотрят косо
у кровати крошки хлеба и тупой ненужный нож
тихо. и здесь нет кого-то
пусть скорее будет дождь

---

(вдогонку)

и пуля вопьется в цель:
очевидность ночного пляжа,
стихов наизусть, на мель
выходящего берега, сажи
от сигарет. закрой
крепче глаза, если даже
видно сквозь веки -
это все кажется,
кажется, кажется, ка-же...

---

целую ночь за дверью журчит вода, не дает уснуть
туда. где ватой земля, подкрашенный воздух
капает приторной массой в грудь.
не страшно проснуться, еще одно слово,
еще один горький и лишний - сбрось.
кровь ли была, или не было крови,
кто теперь скажет? пустой вопрос.
шесть, или три часа до подъема
так с еле открытых, невыспанных глаз
начнется все, ими и кончится. дома
все меньше, и меньше, и меньше нас

---

слышу, как в паре кварталов отсюда душат скрипку
а ты - дыши
февраль монохромный, соленый и липкий
время-зануда. шурши, шурши,
слякоть на шинах, лейся, отравленный
нефтью глубинной, пустой рассвет
самыми острыми, самыми главными
иглами выжжется то, чего нет

шепот, окрашенный строчечной известью
стечет по ладони, умрет на виске
сугробы на каждом знакомом карнизе.
в кедах песок. и запястья в песке

ластится кровь, я сливаюсь с обоями
небо сквозь звезды струится на ткань
есть только сон из тоски и покоя
есть только свет и туман

---

в отеле никогда не бывает тихо. голоса туристов и персонала, музыка, если не музыка, то шаги, если не шаги, то прибой, если не прибой, то ветер или сверчки. я иду по абсолютно пустому, выученному за неделю с небольшим коридору: давно стемнело, бежевая кафельная плитка, выкрашенные коричневой краской двери номеров, арки, за которыми опять мозаика коридоров или каменных дорожек в зелени, дешевого золотистого цвета дверные ручки. свет - конечно, оранжевый - от ламп накаливания, установленных на стенах, потолках, не вижу где. flip-flop, flip-flop, flip-flop (американцы и англичане все-таки не дураки), звук задумчивый и почти размеренный. кожей ног чувствую, что на мне сиреневое платье, точно, вот опять порывается упасть тяжелый рукав, вот резинка завышенной талии, волосы, кажется, вымыты где-то сутки назад, после этого потревожены морской солью или хлоркой, глаза не накрашены, а тело чуть загорело. все это я могу сказать, не глядя на себя со стороны и не помня, что было до этого. flip-flop, flip-flop, flip-flop, подхожу к номеру, и, господи, если бы только не эта пустынная тишина, не твердое, неизвестно откуда, знание, что на всей территории - никого; если бы не теряться так безвозвратно при любой мысли о том, что происходит и что будет сейчас, потом; если бы не закадровое ощущение безумия - можно было бы поверить, что это реальность. но так пусто, безлюдно и безмысленно, и почти бесчувственно. я поворачиваю легкую ручку 5658, я не знаю, что там, я не знаю, что будет. комната пуста, одна кровать заправлена уборщиком, вторая чуть примята, в шкафу ни единой вещи, песок между постелями, пепельница чистая и над холодильником, на раковине пятнышко зубной пасты, полотенце валяется на полу. никого. было ли, не было ли? вещи свидетельствуют о разном. открыть шторы, открыть дверь на террасу, стул, пластиковый, боже, а от бассейна и лобби ни звука, ни слова по-английски, немецки, русски, польски. под пластмассовой белой ножкой - смятые страницы rs. и признаться себе, что остаться одной - страшно, невыносимо страшно, льдом по позвоночнику страшно. без людей - надоедающих и ненадоедающих незнакомцев, своих, без кошек, без музыки, без прошлого, без будущего: как будто каждый момент до и после настоящего уже стерт или еще стерт. без законов логики и здравого смысла: здесь нипочему и низачем и никак. все равно, добежать сейчас до бассейна и упасть в голубую воду, что ткань прилипнет к ногам и спине и судорожно вдохнешь воздух, вскрикнув от холода; забраться с головой под одеяло, начать грызть листья привозных пальм, бросить стеклянный стакан в зеркало, включить плеер в наушниках на максимум, крикнуть так, чтобы легкие в горле застряли, прогуляться до пляжа, раскопать пальцами черную землю, зайти в душ или спрятаться в выдвижном ящике. я даже не сплю, знаю только, что у себя в голове, и что мне отсюда не выбраться. знаю, что так же не выбраться оттуда, где я сейчас лежу на кровати и мне неудобно. знаю, что экосистема жизни чем-то нарушена, и что жить можно и придется. но я опять возращаюсь в оранжевый коридор и опять иду, flip-flop, flip-flop, и все, что было описано, было, и всего, что было описано, не было, но на этот раз я не открою дверь, flip-flop, flip-flop, flip-flop, flip-flop, flip-flop, flip...

@темы: Бред

---

страшные сны мне снятся редко, но метко.
вот после них четко чувствуешь, что по-настоящему важно.

---

и сколько ни прячься, ни крепни в надуманной силе,
ни мокни ногами в прозрачной стоячей воде,
в каждом тысячном взохе, в каждой пройденной миле -
она не уходит. в суставах сидит, в голове,

в предсонной ночной ахинее, в стаканах.
как снег у подъезда - где должен, лежит.
и столько иронии в будущем нашем, и в планах,
которые скользче намыленных глянцевых плит.

нет разницы, сколько на вес твоя воля.
пожалуйста, только не говори никому,
что наша простая и невыносимая доля -
скрипеть и качаться на равнодушном ветру.

---

мы ветренны, огненны и водянисты
следы на песке вычерчивают спираль
чужая фигура с охапкой осенних листьев
бросает их под колеса на магистраль.
шуршание их заглушает сигнальный хор

и я окунаю ладони в хохот,
звучащий из оставленных городов
прохожий хвататет меня за локоть
и долго глядит в лицо без слов.
на улицах, в шуме деревьев, в окнах
все та же тревога, все тот же немой укор

гудят провода, зажатые между домами.
пришли сюда без судьбы, обязанностей и прав,
и я не знаю, что будет или не будет с нами
а только слышу, как свежий снег плачет мне в рукав

---

с пальцев стекает, золото, серебро, вода
соленая пена к горлу, пора молчать
игра в кресты-нолики, слова, города
и цифры. три единицы, пять ноль, пять пять

кровавые стержни у ручек, глаза в грязи
засахаренные сообщения, игла в карман
оставайся на месте, грызи себя, не грызи
и станет ясно, в какой строчке был обман

люди прячутся под пол, в машинные колеи
и тогда раздается истерика колоколов
все восходы, грозы, метели, ливни мои,
оставьте меня одну,
оставьте меня без слов

---

и делать что угодно, но не скучать
создавать зависимость от других вещей
одной. просыпаться и засыпать
рвать струны, падать на кровать
в узел связывать провода и не помнить о ней

сизой полоской дым изрисовывает подъезд
дыхание градусов в тридцать шесть на январский мороз
слова вслух в пустой квартире, музыка и тишь
простывшая память, картинки, песни, и лишь...
здесь больше не будет слез.
под полом скребется мышь.
есть тысячи тысяч других мыслей, дел и мест

не боюсь крови, но страшно ее пустить
ты знаешь,
я не хочу больше выть,
я больше не хочу <...>

---

ты пытаешься соврать
что не так тяжела эта ноша
нет. будет больно
но вырастет новая кожа
(c)

---

Last.FM Milestones

st track: (28 Jun 2010)

Alice in Chains - Heaven Beside You

th track: (05 Sep 2010)

Radiohead - 4 Minute Warning

th track: (07 Oct 2010)

Веня Д'ркин - Одиноким

th track: (31 Oct 2010)

Cecilia::Eyes - Like Wolves

th track: (14 Nov 2010)

The Used - Choke Me

th track: (24 Nov 2010)

Over The Ocean - Build Your Kingdom

th track: (12 Dec 2010)

Linkin Park - Don't Stay

Generated on 01 Jan 2011

Get yours here

---

милый мой, мы с тобой умерли, уже не узнать, когда
сумерки, ночи, сумерки, травы, цветы, вода
слышу, и уши заложены. кричу, говорю, и нема
холодно, снежно и ледяно, и это уже не зима

ровно гудит вселенная, громко молчат часы
сломаны перила и лестницы, вышли из строя весы
ничто здесь не стоит криков, ничто здесь не стоит слез
лифт поднимается к крыше, и обрывается трос

платья, тосты, шампанское, салюты, суета сует
службы, иконы, крестики, молитвенники, бога нет
неважно, что они пьют, едят и что говорят
я иду по холодной улице, и дорожные знаки горят