в отеле никогда не бывает тихо. голоса туристов и персонала, музыка, если не музыка, то шаги, если не шаги, то прибой, если не прибой, то ветер или сверчки. я иду по абсолютно пустому, выученному за неделю с небольшим коридору: давно стемнело, бежевая кафельная плитка, выкрашенные коричневой краской двери номеров, арки, за которыми опять мозаика коридоров или каменных дорожек в зелени, дешевого золотистого цвета дверные ручки. свет - конечно, оранжевый - от ламп накаливания, установленных на стенах, потолках, не вижу где. flip-flop, flip-flop, flip-flop (американцы и англичане все-таки не дураки), звук задумчивый и почти размеренный. кожей ног чувствую, что на мне сиреневое платье, точно, вот опять порывается упасть тяжелый рукав, вот резинка завышенной талии, волосы, кажется, вымыты где-то сутки назад, после этого потревожены морской солью или хлоркой, глаза не накрашены, а тело чуть загорело. все это я могу сказать, не глядя на себя со стороны и не помня, что было до этого. flip-flop, flip-flop, flip-flop, подхожу к номеру, и, господи, если бы только не эта пустынная тишина, не твердое, неизвестно откуда, знание, что на всей территории - никого; если бы не теряться так безвозвратно при любой мысли о том, что происходит и что будет сейчас, потом; если бы не закадровое ощущение безумия - можно было бы поверить, что это реальность. но так пусто, безлюдно и безмысленно, и почти бесчувственно. я поворачиваю легкую ручку 5658, я не знаю, что там, я не знаю, что будет. комната пуста, одна кровать заправлена уборщиком, вторая чуть примята, в шкафу ни единой вещи, песок между постелями, пепельница чистая и над холодильником, на раковине пятнышко зубной пасты, полотенце валяется на полу. никого. было ли, не было ли? вещи свидетельствуют о разном. открыть шторы, открыть дверь на террасу, стул, пластиковый, боже, а от бассейна и лобби ни звука, ни слова по-английски, немецки, русски, польски. под пластмассовой белой ножкой - смятые страницы rs. и признаться себе, что остаться одной - страшно, невыносимо страшно, льдом по позвоночнику страшно. без людей - надоедающих и ненадоедающих незнакомцев, своих, без кошек, без музыки, без прошлого, без будущего: как будто каждый момент до и после настоящего уже стерт или еще стерт. без законов логики и здравого смысла: здесь нипочему и низачем и никак. все равно, добежать сейчас до бассейна и упасть в голубую воду, что ткань прилипнет к ногам и спине и судорожно вдохнешь воздух, вскрикнув от холода; забраться с головой под одеяло, начать грызть листья привозных пальм, бросить стеклянный стакан в зеркало, включить плеер в наушниках на максимум, крикнуть так, чтобы легкие в горле застряли, прогуляться до пляжа, раскопать пальцами черную землю, зайти в душ или спрятаться в выдвижном ящике. я даже не сплю, знаю только, что у себя в голове, и что мне отсюда не выбраться. знаю, что так же не выбраться оттуда, где я сейчас лежу на кровати и мне неудобно. знаю, что экосистема жизни чем-то нарушена, и что жить можно и придется. но я опять возращаюсь в оранжевый коридор и опять иду, flip-flop, flip-flop, и все, что было описано, было, и всего, что было описано, не было, но на этот раз я не открою дверь, flip-flop, flip-flop, flip-flop, flip-flop, flip-flop, flip...
Записи с темой: БРЕД, БрЕд, БреД, бРеД, брЕд (9)
среда, 13 октября 2010
Джонатан прячет бесконечность в кармане
в кармане куртки, спрятанной в шкаф,
в шкафу, закрытом на три замка.
замки пошатываются слегка
от шагов в вечнозеленой спальне,
но в целом жизнь остается легка.
много
в кармане куртки, спрятанной в шкаф,
в шкафу, закрытом на три замка.
замки пошатываются слегка
от шагов в вечнозеленой спальне,
но в целом жизнь остается легка.
много
Вопрос: ?
| 1. + | 1 | (100%) | |
| 2. - | 0 | (0%) | |
| Всего: | 1 | ||
среда, 11 августа 2010
голые мысли, гусли, если,
Никола Тесла, пустое кресло,
по барабану, по перепонкам,
по самым слабым и самым тонким
нервы наружу, лыжня и лужи,
очередь кружек, головку кружит
и раздувает детской жвачкой,
нутро наждачкой, бумагу пачкай
стекла и стёкла, трава намокла,
в стужу вспотела, в жару продрогла,
знаешь, как больно ломать границы?
девятку в нолики и единицы
сижу, шестое бужу, тружу,
я же дежурная по этажу
я принимаю звонки извне
стенографистка суши на дне
рыдаю рыбой в воде немая
балы устраиваю в сарае
вот поезд тронулся, я - умом
во мне самом все, во мне самом
тошнит, подкашивает, кишит,
тело глушит, да не лыком шит
лишение девственности души
колются ваши карандаши
ну что за блажь, ты чего не спишь
пойди усни в эту дрожь и тишь
поймай-ка мышку, подкуй-ка вошь
не трожь мой бред, чушь мою не трожь
Никола Тесла, пустое кресло,
по барабану, по перепонкам,
по самым слабым и самым тонким
нервы наружу, лыжня и лужи,
очередь кружек, головку кружит
и раздувает детской жвачкой,
нутро наждачкой, бумагу пачкай
стекла и стёкла, трава намокла,
в стужу вспотела, в жару продрогла,
знаешь, как больно ломать границы?
девятку в нолики и единицы
сижу, шестое бужу, тружу,
я же дежурная по этажу
я принимаю звонки извне
стенографистка суши на дне
рыдаю рыбой в воде немая
балы устраиваю в сарае
вот поезд тронулся, я - умом
во мне самом все, во мне самом
тошнит, подкашивает, кишит,
тело глушит, да не лыком шит
лишение девственности души
колются ваши карандаши
ну что за блажь, ты чего не спишь
пойди усни в эту дрожь и тишь
поймай-ка мышку, подкуй-ка вошь
не трожь мой бред, чушь мою не трожь
среда, 23 июня 2010
-да слезь же ты с меня, - повторяла черепаха, устало вытягивая шею и безуспешно пытаясь трясти панцирем. существо накрепко вцепилось лапками в плитку на ее спине и ни в какую не желало поддаваться законам гравитации.
-ну что тебе от меня нужно? мне тяжело тащить.
черепаха остановилась и попыталась заглянуть в глаза надоедливому созданию. оно же смотрело в ответ вострыми упрямыми глазками и молчало, будто говоря: "ни за что".
маленькое теплое тельце, правда, прикрывало пролом в панцире, в который обычно дуло, и голая черепашья спина, не приспособленная к открытому пространству, покрывалась острыми мелкими мурашками.
-ну?
существо оставалось невозмутимым. если черепаха намекала на то, что никуда не пойдет, пока оно не слезет, то оно четко и ясно выражало своим видом, что вариантов, кроме как остаться висеть на спине, нет в природе.
"такое маленькое, а весит, как двухлитровая банка компота" - думала жертва нахлебничества. если бы лапы были устроены, как человеческие, она бы изнуренно положила голову на одну из них.
через пять минут бездвижно-молчаливый поединок закончился, и двое снова двинулись дальше. точнее, не двое, а один и еще один.
-мы ведь договаривались с тобой, - причитала черепаха, - будешь где угодно, но не висеть у меня на панцире. ну хорошо, не договаривались, я прогнала тебя, но ты же и впрямь уходило. бродило где-то рядом, но хоть не тащилось на мне.
шерстистый комок только поудобнее устроился и глубоко вздохнул.
-ну найди ты кого-то другого! мне тяжело, - терпение явно доходило до крайней точки, голос все больше напоминал крик, а последнее слово надорвалось в двух местах.
тут паразит впервые подал голос. тихий, по-странному низкий и картавый одновременно.
-я тебя грею.
три слова прозвучали предельно лаконично.
впереди черепаха увидела кусок парапета. приходя в крайнюю степень бешенства, возможную для своего биологического вида и на максимальной черепашьей скорости она подползла к бетонной стене и стала долбиться об нее панцирем. природа ставила свои ограничения по частоте и силе ударов, и они были больше похожи на размазывание безымянного создания на спине.
семь толчков. панцирь был помят в нескольких местах, а наглое нечто больше походило на недоготовленную отбивную. описав зрачками неровный круг почета, оно несколько раз бессильно перехватило руками черепашью спину и медленно, но с ощутимым звуком упало на землю.
и пока черепаха приходила в себя, не успев осознать, добилась ли результата, к тушке на земле спикировала птица и унесла ее в клюве.
черепаха не помнила, сколько дней, ночей или минут она идет. голова кружилась, взгляд не хотел фокусироваться ни на чем, а лапы переставлялись по инерции. единственное, что она могла сказать с уверенностью: вес на спине значительно уменьшился. и если не считать травм, нанесенных самой себе, идти стало легче.
в дырку на панцире дуло.
-ну что тебе от меня нужно? мне тяжело тащить.
черепаха остановилась и попыталась заглянуть в глаза надоедливому созданию. оно же смотрело в ответ вострыми упрямыми глазками и молчало, будто говоря: "ни за что".
маленькое теплое тельце, правда, прикрывало пролом в панцире, в который обычно дуло, и голая черепашья спина, не приспособленная к открытому пространству, покрывалась острыми мелкими мурашками.
-ну?
существо оставалось невозмутимым. если черепаха намекала на то, что никуда не пойдет, пока оно не слезет, то оно четко и ясно выражало своим видом, что вариантов, кроме как остаться висеть на спине, нет в природе.
"такое маленькое, а весит, как двухлитровая банка компота" - думала жертва нахлебничества. если бы лапы были устроены, как человеческие, она бы изнуренно положила голову на одну из них.
через пять минут бездвижно-молчаливый поединок закончился, и двое снова двинулись дальше. точнее, не двое, а один и еще один.
-мы ведь договаривались с тобой, - причитала черепаха, - будешь где угодно, но не висеть у меня на панцире. ну хорошо, не договаривались, я прогнала тебя, но ты же и впрямь уходило. бродило где-то рядом, но хоть не тащилось на мне.
шерстистый комок только поудобнее устроился и глубоко вздохнул.
-ну найди ты кого-то другого! мне тяжело, - терпение явно доходило до крайней точки, голос все больше напоминал крик, а последнее слово надорвалось в двух местах.
тут паразит впервые подал голос. тихий, по-странному низкий и картавый одновременно.
-я тебя грею.
три слова прозвучали предельно лаконично.
впереди черепаха увидела кусок парапета. приходя в крайнюю степень бешенства, возможную для своего биологического вида и на максимальной черепашьей скорости она подползла к бетонной стене и стала долбиться об нее панцирем. природа ставила свои ограничения по частоте и силе ударов, и они были больше похожи на размазывание безымянного создания на спине.
семь толчков. панцирь был помят в нескольких местах, а наглое нечто больше походило на недоготовленную отбивную. описав зрачками неровный круг почета, оно несколько раз бессильно перехватило руками черепашью спину и медленно, но с ощутимым звуком упало на землю.
и пока черепаха приходила в себя, не успев осознать, добилась ли результата, к тушке на земле спикировала птица и унесла ее в клюве.
черепаха не помнила, сколько дней, ночей или минут она идет. голова кружилась, взгляд не хотел фокусироваться ни на чем, а лапы переставлялись по инерции. единственное, что она могла сказать с уверенностью: вес на спине значительно уменьшился. и если не считать травм, нанесенных самой себе, идти стало легче.
в дырку на панцире дуло.
вторник, 22 июня 2010
только под кожу теперь мне не лезь.
уходишь, выходишь - изволь уж, весь.
твое любопытство ковыряться в мозолях
мне боком выходит в зудах и болях.
в неправдоподобно блестящих глазах
пройти бы по корке на самых носках.
давай, души меня снова объятьями мягкими,
мне смешно, но они до сих пор - удавками.
сидеть, улыбаться, шутить и не рыпаться.
а в общем - не трудно (теперь-то) не выпасть за
барьер для чересчур непослушных детей.
хорошо пересечься. встреча - не клей.
я еду на такси в незнакомый район.
(и знаешь, шепотом - грустно: не ты и не он).
какая-то бьется в подполье тоска,
но час уже поздний. не открою. пока.
приятно смотреть: ты пойдешь далеко...
не рыться в барахле - и не больно, легко.
"нам это приснилось", кавычки, копирайт.
курить по тебе - теперь экстра лайт.
уходишь, выходишь - изволь уж, весь.
твое любопытство ковыряться в мозолях
мне боком выходит в зудах и болях.
в неправдоподобно блестящих глазах
пройти бы по корке на самых носках.
давай, души меня снова объятьями мягкими,
мне смешно, но они до сих пор - удавками.
сидеть, улыбаться, шутить и не рыпаться.
а в общем - не трудно (теперь-то) не выпасть за
барьер для чересчур непослушных детей.
хорошо пересечься. встреча - не клей.
я еду на такси в незнакомый район.
(и знаешь, шепотом - грустно: не ты и не он).
какая-то бьется в подполье тоска,
но час уже поздний. не открою. пока.
приятно смотреть: ты пойдешь далеко...
не рыться в барахле - и не больно, легко.
"нам это приснилось", кавычки, копирайт.
курить по тебе - теперь экстра лайт.
воскресенье, 30 мая 2010
никогда не пробовала в сильно пьяном состоянии писать. раньше.
сегодня ночью взяла ноут и минут на 10 (?) ушла в текстовый документ. абсолютно себя не контролируя, не думая.
будто не пишешь, а записываешь, фиксируешь слова диктора у себя в голове. раздетое подсознание.
наутро, перечитав, была слегка шокирована. весь этот бред - действительно бред - корнями уходит в ту самую кладовую мозга, куда обычно не лезешь. и каждое слово имеет вес.
как будто это была не я и в то же время - самое что ни на есть я.
много слов
путешествие в бутылке
сегодня ночью взяла ноут и минут на 10 (?) ушла в текстовый документ. абсолютно себя не контролируя, не думая.
будто не пишешь, а записываешь, фиксируешь слова диктора у себя в голове. раздетое подсознание.
наутро, перечитав, была слегка шокирована. весь этот бред - действительно бред - корнями уходит в ту самую кладовую мозга, куда обычно не лезешь. и каждое слово имеет вес.
как будто это была не я и в то же время - самое что ни на есть я.
много слов
путешествие в бутылке
суббота, 10 апреля 2010
как будто бы ты стоишь на причале, а я отплываю куда-то.
махать платочком? не стоит. не хочется, да и пошловато...
так странно: у всех провожающих почему-то твое лицо.
а мне будто бы все равно. и крутится колесо
штурвала на палубе. и с каждым метром
громадина дальше от берега.
и сильным порывистым ветром -
привет из южной америки...
холодными брызгами к локтю -
синие фьорды норвегии...
вот как...на поверку оказывается, что и не нужны побеги.
выходит, не нужно бежать,
когда можно путешествовать.
выходит, не нужно ждать,
когда есть причины действовать.
а эти причины и поводы не выкинешь из груди,
какие бы сальто и мертвые петли не вывернуты позади.
вот капли взмагнитила кожа,
и через полторы минуты -
соленое на губах.
на что-то до боли похоже...
ой. так далеко твои лица остались, что смыслись в цветное пятно.
я не попрощалась...да ладно. увидимся.
à bientôt.
махать платочком? не стоит. не хочется, да и пошловато...
так странно: у всех провожающих почему-то твое лицо.
а мне будто бы все равно. и крутится колесо
штурвала на палубе. и с каждым метром
громадина дальше от берега.
и сильным порывистым ветром -
привет из южной америки...
холодными брызгами к локтю -
синие фьорды норвегии...
вот как...на поверку оказывается, что и не нужны побеги.
выходит, не нужно бежать,
когда можно путешествовать.
выходит, не нужно ждать,
когда есть причины действовать.
а эти причины и поводы не выкинешь из груди,
какие бы сальто и мертвые петли не вывернуты позади.
вот капли взмагнитила кожа,
и через полторы минуты -
соленое на губах.
на что-то до боли похоже...
ой. так далеко твои лица остались, что смыслись в цветное пятно.
я не попрощалась...да ладно. увидимся.
à bientôt.
воскресенье, 07 марта 2010
когда тебя не будет дома, я приду, чтобы переставить вещи на твоем столе. я поменяю местами тетрадь и ручку. допью из кружки кофе и налью чай. разверну цветок к свету. пролежу пять минут в твоей постели, накрывшись с головой одеялом. подмету пыль. добавлю на листке бумаги лишнюю почеркушку.
интересно, ты заметишь?
протру платком зеркало. заберу три чайных пакетика. оставлю на кухонном столе апельсин.
я станцую вальс босиком на твоем диване. и просижу семьдесят секунд на полу, прислонившись спиной к стене. прикоснусь губами к дверце шкафа.
я достану твою футболку, надену ее на голое тело, сниму и сложу обратно. я вырежу из газеты случайную статью. позвеню колокольчиком.
ничего ведь не изменилось?
я спою вслух песню. переберу пальцами струны гитары. заберусь на подоконник. открою окно и брошу туда ненужный троллейбусный билет.
от моей обуви не останется грязи. я уйду так же тихо, как зашла.
может быть, только кот захочет рассказать тебе о том, что что-то случилось. но ты ведь все равно не поймешь.
что я приходила.
и все пойдет своим чередом. меня здесь не было.
интересно, ты заметишь?
протру платком зеркало. заберу три чайных пакетика. оставлю на кухонном столе апельсин.
я станцую вальс босиком на твоем диване. и просижу семьдесят секунд на полу, прислонившись спиной к стене. прикоснусь губами к дверце шкафа.
я достану твою футболку, надену ее на голое тело, сниму и сложу обратно. я вырежу из газеты случайную статью. позвеню колокольчиком.
ничего ведь не изменилось?
я спою вслух песню. переберу пальцами струны гитары. заберусь на подоконник. открою окно и брошу туда ненужный троллейбусный билет.
от моей обуви не останется грязи. я уйду так же тихо, как зашла.
может быть, только кот захочет рассказать тебе о том, что что-то случилось. но ты ведь все равно не поймешь.
что я приходила.
и все пойдет своим чередом. меня здесь не было.
пятница, 11 мая 2007
а я хочу себе татуировок. копец как хочу. хожу сегодня, весь день об этом думаю.
завтра идём на оригами с Лерой. день обещает быть запоминающимся^^ похер на знакомые
а до этого идём с Антоном в сандей. мы опять играем в ту же игру. только теперь мне всё больше хочется сдаться^^ сама не могу понять, что я чувствую. let's act according to the situation (с)
ммммм...
