04:44

я не то, что живых малюю
я не то, что живых ищу
просто, видно себя - живую
в одиночку не умещу

у одной обожженные пятки
у другой - полюса вразброс
третий топает без оглядки
а четвертый летит под откос

и облиться, когда мертвею,
выплеснуть, когда слишком жива
чтобы глубже врасти и сильнее
умножаю себя на два

с кем разбиться в ночную гущу?
кого в свидетели записать?
с кем по новой и прежнего пуще
догола и дотла прогорать?

и сливаться в одно, и стойко
каждому оставаться одним
просто здесь - нескончаемая стройка
и у всех одинаковый грим

только знать бы, что пульс бесконечен
и подхвачен будет другим
мы калечим друг друга и лечим -
парадокс оставаться живым

20:10

ребятушки, кому-нибудь кроме меня нужно, чтобы я тут стихами кидалась?

00:15

я бы воспела поезда и позвонки под кожей
и капли, падающие вертикально на язык
и проходящие волнами вереницы дрожи
и запах моря в душном городе, и львиный рык

я бы воспела тех, кто видит больше прочих,
невидимых атлантов в полуметре от меня
и разговоры шепотом у трубок водосточных
и в спичках взбешенные выстрелы огня

я бы воспела каждое из утр к тебе вплотную
и каждый микро-перелив в твоих глазах
я бы воспела то, что за одной другую
рождает песни. и убила бы нуждаемость в словах

00:05

странно, что слова "господи", "боже" и "блин", "твою мать" и т.д. могут быть синонимами, вот что

01:57

так находишь в гардеробе старую майку - а она пахнет морем годичной давности.
каким долгим сон был под ворохом снега, какими неизбежными те неисправности.

черкалась, писала, строчила бешено, в рот набрав атмосферных осадков.
теперь перечитывать - записки сумасшедшего, почти что не горько, почти не сладко.

и это не с нами двоими не было, а если и было - со мной одной.
помнишь, как руки постоянно магнитило, помнишь, магнитил меня собой?

ты даже не сможешь меня осудить за то, что цепляюсь. чур меня, чур.
прощалась две тысячи раз в квадрате. а это - будничное bon jour.

засыпаю после рассвета. упорно игнорирую день.
с наслаждением гурмана кутаюсь в праздность и сладкую лень.

дремлется слаще и глубже под чужое белкино колесо.
ночью не только кофе со лба стряхивает сон.

под кожей остаются отметины у сидевших бок о бок с зарей,
другие меры у пальцев, а у сердца - другой покрой.

полудни летят по касательной, полуночи - только сквозь.
сортировка "внутри" и "снаружи", отличие "вместе" от "врозь".

сны - горячий нож в масло. утро - тихий антракт.
услышишь ритм - остается только двигаться в такт.

23:02

мой город просыпается к ночи;
вдоль дороги просыпаются льдины.
под брызгами керосина
я разгораюсь.
больше
обычного небо и ярче глазища фар.
понимаешь теперь про огонь?
языки в рывках танца, жар,
и закат за водой догорает,
глаза не глядят - разжигают,
и это не плитки, а угли,
это не лампы, а искры.
раскинуть руки - без риска,
ты - в коже, ты - в пальцах, ты близко.
ты - чиркнуться спичкой, щелчком
проснуться вечным огнем,
зарытым под коркой тления.

ты - топливо для горения.

@темы: потоком, выплески

-да слезь же ты с меня, - повторяла черепаха, устало вытягивая шею и безуспешно пытаясь трясти панцирем. существо накрепко вцепилось лапками в плитку на ее спине и ни в какую не желало поддаваться законам гравитации.
-ну что тебе от меня нужно? мне тяжело тащить.
черепаха остановилась и попыталась заглянуть в глаза надоедливому созданию. оно же смотрело в ответ вострыми упрямыми глазками и молчало, будто говоря: "ни за что".
маленькое теплое тельце, правда, прикрывало пролом в панцире, в который обычно дуло, и голая черепашья спина, не приспособленная к открытому пространству, покрывалась острыми мелкими мурашками.
-ну?
существо оставалось невозмутимым. если черепаха намекала на то, что никуда не пойдет, пока оно не слезет, то оно четко и ясно выражало своим видом, что вариантов, кроме как остаться висеть на спине, нет в природе.
"такое маленькое, а весит, как двухлитровая банка компота" - думала жертва нахлебничества. если бы лапы были устроены, как человеческие, она бы изнуренно положила голову на одну из них.
через пять минут бездвижно-молчаливый поединок закончился, и двое снова двинулись дальше. точнее, не двое, а один и еще один.
-мы ведь договаривались с тобой, - причитала черепаха, - будешь где угодно, но не висеть у меня на панцире. ну хорошо, не договаривались, я прогнала тебя, но ты же и впрямь уходило. бродило где-то рядом, но хоть не тащилось на мне.
шерстистый комок только поудобнее устроился и глубоко вздохнул.
-ну найди ты кого-то другого! мне тяжело, - терпение явно доходило до крайней точки, голос все больше напоминал крик, а последнее слово надорвалось в двух местах.
тут паразит впервые подал голос. тихий, по-странному низкий и картавый одновременно.
-я тебя грею.
три слова прозвучали предельно лаконично.
впереди черепаха увидела кусок парапета. приходя в крайнюю степень бешенства, возможную для своего биологического вида и на максимальной черепашьей скорости она подползла к бетонной стене и стала долбиться об нее панцирем. природа ставила свои ограничения по частоте и силе ударов, и они были больше похожи на размазывание безымянного создания на спине.
семь толчков. панцирь был помят в нескольких местах, а наглое нечто больше походило на недоготовленную отбивную. описав зрачками неровный круг почета, оно несколько раз бессильно перехватило руками черепашью спину и медленно, но с ощутимым звуком упало на землю.
и пока черепаха приходила в себя, не успев осознать, добилась ли результата, к тушке на земле спикировала птица и унесла ее в клюве.

черепаха не помнила, сколько дней, ночей или минут она идет. голова кружилась, взгляд не хотел фокусироваться ни на чем, а лапы переставлялись по инерции. единственное, что она могла сказать с уверенностью: вес на спине значительно уменьшился. и если не считать травм, нанесенных самой себе, идти стало легче.

в дырку на панцире дуло.

@темы: бред

а то, что мне больно, никого не волнует, или, во всяком случае, не должно волновать. рагу из овощей, плита, тарелка, специи - мне и самой не так уж важно, mostly наплевать.
найти работу, практику пройти достойно, танцевать, снимать на пленку или цифру, сильно похудеть. пока я этим занята, летаю или бегаю, авось удастся стать умнее или просто повзрослеть.
я загибаю пальчики, считаю птиц и веточки, хожу за гаражами и ночую на окне. каракулями грифельными заполняю клеточки - носить теперь все тяжести бумаге, а не мне.
поедем к морю, в чистые жилые пункты запада, увидим пару тысяч лиц с другим разрезом глаз. из зала ожидания - на трап, а дальше - с трапа да в такси, велосипед, трамвай и city bus.
есть вещи поважнее, чем уревываться в панике, что не выходит, как тебе привиделось вчера. сами себе банкиры, сами себе карманники. ты на часы бы лучше посмотрел: тебе пора.

@темы: потоком, выплески

а если у тебя где-то по ту сторону экрана, провода, вот так же, симметрично, хоть на каплю да болит...не знаю, что мне делать. все эти встечи-проводы, простуды и гастриты, обмороки, менингит...
я злюсь на буквы, в буквы, пробелы ставлю, смайлики, страницу обновляю и хмурюсь на себя. ну на замке же полка - а мне все эти файлики и папки перемешивать: с марта до сентября.
ага, сидела, дергалась, ложилась на плечо, просила да отбрасывала, то в лед, то в талый воск. ну совесть-то имей, не шли мне угли в блюдечках, я глупая, глотаю - в желудке горячо.

вот я иду асфальтовой дорожкой мимо храма, а желтизна просвечивает в листьях от лучей. в головушке подпьяненной кружится панорама, а я тебе готовлю дубликаты от ключей.

вот я на чай мотаю головой, ты переспрашиваешь, спускаемся по лестнице с пакетами в руках. теперь-то ты зачем опять меня подначиваешь, знаешь ведь мой мазохистский поворот в мозгах.

и мы опять же встретимся, кафе, диваны мягкие и официантки, запахи тоски и сигарет. ты осторожно тыкнешь в грудь и поиграешь ставками. как полететь в европу, если в азию билет?
а эти точки жирные, и многодвоеточия - уже не знаки препинания, а платьице в горох. все игры в зоны доступа, проходки, полномочия...а сколько не корми ты салом бобика - он сдох.

@темы: потоком, выплески, рядовое

15:37

только под кожу теперь мне не лезь.
уходишь, выходишь - изволь уж, весь.
твое любопытство ковыряться в мозолях
мне боком выходит в зудах и болях.

в неправдоподобно блестящих глазах
пройти бы по корке на самых носках.
давай, души меня снова объятьями мягкими,
мне смешно, но они до сих пор - удавками.

сидеть, улыбаться, шутить и не рыпаться.
а в общем - не трудно (теперь-то) не выпасть за
барьер для чересчур непослушных детей.
хорошо пересечься. встреча - не клей.

я еду на такси в незнакомый район.
(и знаешь, шепотом - грустно: не ты и не он).
какая-то бьется в подполье тоска,
но час уже поздний. не открою. пока.

приятно смотреть: ты пойдешь далеко...
не рыться в барахле - и не больно, легко.
"нам это приснилось", кавычки, копирайт.
курить по тебе - теперь экстра лайт.

@темы: выплески, бред

01:30

И.

сегодня воздух почему-то украденный с моря,
пахнет временем и духотой.
мы сгущаемся к ночи;
и разве опишешь, как дождь унисонит с листвой?

мы на пьяную голову громче и чище:
так на дно оседают примеси.
и оно никуда изнутри не уходило.
да и как? не вдави, не вынеси.

знаешь, небо постелили над моим подоконником
серо-лилово-синее.
я сижу, ворую ночные запахи
и словами черкаю линии.

а ты, если не знала, имей в виду:
твои глаза блестят отражениями,
а я бы часами еще смотрела
за несуразными твоими движениями.

на крыше соседней молчит триколор,
а на свердлова машина поливальная.
три на часах. ты, наверное, во двор
курить и смотреть на дальние.

от нас июнь ускользает на цыпочках,
у тебя завалы и сессия.
оно бессовестно убегает из рук
и оставляет записки песнями.

а помнишь, какие зеленые там,
и синющее, кожу солонящее?
кому-то блестючей, дороже, а нам -
только настоящее.

@темы: выплески, имрессионистическое, открытия

переписка господина Димитрия и госпожи Алионы Комаровых (эпистола!!!)

Двадцать перышек за плечами - облетели, пора линять. Я иду, шевелю ключами, люди пялятся на меня. В уши музыку, лейся песня, голос плавится заводной, нам, казалось, так сложно вместе, но еще тяжелей одной. Выходи уж на связь с эфиром, слышишь, ты, я тебя люблю. Продавец из ларька с кефиром называет меня: "Верблюд". "Подходи, - говорит, - родная, выбирай для себя еду" Если я и себя не знаю, то зачем я к нему пойду?
Воздух - синий с привкусом яблок, бьет испариной лучевой. Я живу пока по ноябрь, получается ничего. Я хорошая. Плеер - shuffle. Сочиняю в метро стихи и вяжу тебе серый шарфик из акриловой чепухи. Надо мной распростерся город - прямо, чувствую, как дрожит, запиваю четверг кагором, чтобы пятницу пережить, дни меняются торопливо, снег прозрачен, дожди мокры. Запиваю субботу пивом, Lowenbraun'ом, не хухры.
Я дышу табаком дешевым, неподвижным смеюсь лицом. Ничего еще, Кудряшова, в целом, держишься молодцом. Скоро сессия, зарубежка, сдашь - не сдашь, тут пойди пойми, говорят, по утрам пробежка помогает постигнуть мир, ведь не сдашь - и катись колбаской, и прошедшего не вернешь, так что лучше учи албанский и не парься чужой херней. То ли дело вскочить, подняться, позабыть обо всем совсем, ведь тебе еще девятнадцать, а ему уже двадцать семь, у него есть жена и дети, он шагает путем своим - почему же на целом свете тебе дышится только им?
На карнизе пригрелась кошка, сочиняю письмо себе, я комок леденелой крошки в задыхающейся трубе. Говорить - это всё, что можешь, говоришь всё равно не то, так размазывай плач по роже, бейся лобиком в монитор. И, давайте, вдвоем катитесь, ждет холодная пустота, просто вы никак не хотите быть счастливыми просто так. Просто чуять струной подвздошной, что уже не страшна стена, просто стиснуть с утра ладошки, и от радости застонать. Нет, вы будете до рассвета, выводя из себя семью, выводить километры бреда в перегревшемся Ай-Си-Кью. И рассвет по мозгам - дубиной, все дороги приводят в Рим. "Ну, спокойной ночи, любимый. Значит, завтра договорим."
А машины асфальты сжирают, как сжирает дрова огонь, двадцать первй листок - журавлик, приземлившийся на ладонь. Я хорошая, даже очень, только глупая, как кирпич. Раз уж выбрал меня средь прочих - так изволь уж теперь, терпи. Выбрал, выбрал и, между прочим - не ругал ведь судьбу свою.
Мы ведь можем, если захочем быть счастливыми. Зуб даю.

мне вышибают кувалдами нервы
куски твоего существования.
напороться: сто двадцать первый
мутный комок у гортани. я
состою из клеток отрицания
из минусов, тысячи "не",
когда слова на экране,
когда картинки во мне,
когда замагничивает
в ржавую мясорубку,
когда перемножаются "нет",
когда черный бархат из трубки
обернет органы дыхания,
перекроет лечебный склероз.
к черту мне это знание.
зачем. ты. так. плотно. врос.

@темы: выплески

мне теперь окунаться в прохладу и легкую теплоту.
больше ни уголька, ни острой льдинки во рту.
я замедляю дыхание. всматриваюсь и вслушиваюсь.
никакого сопротивления, не барахтаться. я не боюсь.

влево сглушаю звук и опускаю контрастность.
теперь пелену - в прозрачность. сбивчивость - в краткость и ясность.
осталась единая сила - силы не применять.
если падать - только наверх. если время - то только не вспять.

теперь я - босые пятки по мягкому белому пуху.
теперь - слово тишине, право не крику, а слуху.
воздух больше не жженый, только легко-целебный.
и если это цунами - то только пена на гребне.

чувствовать жар - спиной, не руками и не коленями.
цепочки не рвать зубами, а плести тонкими звеньями.
ходить по другому берегу, и к тому - ни шага, ни взгляда.
июньские выдохи тополя - на место того снегопада.

@темы: выплески

никогда не пробовала в сильно пьяном состоянии писать. раньше.
сегодня ночью взяла ноут и минут на 10 (?) ушла в текстовый документ. абсолютно себя не контролируя, не думая.
будто не пишешь, а записываешь, фиксируешь слова диктора у себя в голове. раздетое подсознание.
наутро, перечитав, была слегка шокирована. весь этот бред - действительно бред - корнями уходит в ту самую кладовую мозга, куда обычно не лезешь. и каждое слово имеет вес.
как будто это была не я и в то же время - самое что ни на есть я.

много слов

путешествие в бутылке

@темы: выплески, бред, открытия

19:55

full stop

вот чего уж мне точно хватило - так это мыслей и слов о тебе.
носить тебя запасами, дозами, как воду носит верблюд в горбе.
отбросить кожей змеиной, курткой, закрытой на зиму в кладовой
и больше никогда не вернуться к тебе - такому, ко мне - такой.

21:54

random?

в твоих черных от ночи глазах - круглые пятна фонарей. смотрю сквозь траву. черное, оранжевое, зеленое, все тона снижены. проезжающие мимо прожекторы. там, позади, на фоне - шуршание шин об асфальт, редкие шаги и брызги поливальных машин. пахнет землей, зеленью и мокрым асфальтом. плоть такая осязаемая, она - форма, фактура, тепло. потом идти по пустой улице, увидеть, как гаснут фонари. каждый раз впадать в транс от движущихся теней на стенах: мощный луч света, листья и два силуэта, утекающих назад, как вода в центр раковины.

моргнуть

дождь - косой штриховкой по воздуху. вас здесь, ниже уровня земли, так много, вы превратились в темные фигуры. эта молчаливая музыка почти заглушает ваш гул. это укрытие, поэтому мы все здесь. поэтому мы - одно вещество, тянемся к одному и тому же. там, выше, другая половина: там хлещет по лицам, бьет ветром по телу и отчаянно пахнет ливнем. нахмуренные, съежившиеся, вдруг резко осознавшие, куда идете. я выхожу наружу с удоволсьтвием, без облегчения, без сожаления. прохлада и холод - прохолод, приятный наощупь. а асфальт такой мокрый.

моргнуть

солнце на глазах спряталось за городской горизонт, успели застать самую его макушку и с чистой совестью отпустили. слоями кожа, атласный подклад, податливый тонкий хлопок и шершавое покрытие крыши. лежать на боку. незаметный, присутствующий свет, ниоткуда. у них там салют. а что внизу, я не знаю. снизили яркость. время идет в нужном темпе. волосы падают в лицо, ткань скользит. переворачиваться, смотреть снизу вверх, вдаль, вблизь. смеяться и тут же выпускать все, что забредает в голову. не страшно.

@темы: выплески, имрессионистическое

среди ночи - в собачьем лае и визге
в шуме ветров и машин
к лицу раскаленному в ледяных брызгах
наощупь, назвук - ищи.

и в грифельном шепоте, в клавиатуре
в запахах утра и мая
в краем глаза заметной тебе фигуре -
ищу, не переставая.

в окне, отворившемся равнодушно
в стенах, к которым прижаться
в том, как свободно и в том, как душно -
от поиска не оторваться.

в открытых дорогах, на встречках, на знаках
в чужом шероховатом пути
в стихах, в подоконниках, в снах, зодиаках -
искать и никак не найти.

в твоих очертаниях, в отсылках к былому
в случайностях и пустоте
в словах, обращенных кому-то другому -
ищу замену тебе.

и руки лихорадочно тянутся к свету,
к безумию, к смеху, к слезам
и смутное "где-то" превращается в "где ты".
не замена нужна, а ты сам.

@темы: выплески